В какой-то момент я с нарастающим ужасом начала осознавать, что разучилась выражать свои мысли – на бумаге. Нет, скорее не разучилась, просто стало странно-непривычно что-то (кроме бездушных лекций) – от руки писать...
Не думала я, что когда-нибудь идея предпочесть согретой теплом рук ручке, бумаге холодные немые квадратики клавиатуры будет казаться – разумной, да что там – вообще допустимой! Что – удобней станет, упираясь глазами в неотзывчивый монитор, писать – туда, в него, отдавать ему – свои измышления.
Мне вдруг показалось ясно, что я будто слепо перешагнула какую-то негласную границу, не заметила этого, и теперь глаза открыла уже – в другом мире. И страшно стало – что назад не вернусь.
Страшно? Да отчего же так не понравилась мне резанувшая мысль о том, что превращаюсь я – в компьютерного писаку? Будто уступаю чему-то, неведомому, покорно отходя в сторону – чему?! Мстится даже будто – предаю что-то, кого-то – не знаю! Что? Кого?
И вот, мне, согбенной над потрепанными листами тетради, наконец, явился призрак разгадки. Всегда донимал меня этот непонятный вопрос «почему?» - наверное, Шекспир в том виноват со своим Гамлетом…
Предаю – не больше, не меньше – целую эпоху. Каждое поколение находит как-нибудь себя назвать. Когда-то были – «рожденные революцией». «Дети цветов»…
А вот кто же – мы? Сегодняшние студенты, предпервокурсники и еще не забывшие университетской скамьи – те, кто составляет сейчас прослойку называемых – молодежью (хотя это слово слишком субъективно – для бабушек поколение моих родителей тоже - молодежь…).
Рожденные на стыке веков, да даже не столько это, но – в переломе системы, той самой, которая воспитала наших родителей и дедов. Перекресток семи дорог, если хотите.
Малолетних, государство хотело учить нас жить в одном обществе, а вырастать же довелось – в другом. Бедные учителя, они не знали, что с нами делать! Вся школа тогдашняя, вся учеба вышла – двоякая, не совсем понимающая, что же теперь мы строим – коммунизм или что-то еще? Мы в высшей мере зависели тогда от наших учителей, от того, как они мыслили теперь Россию, чего хотели для нее и что ненавидели.
Как в умирающем теле – не бьется сердце, не гонит по жилам кровь – а клетки еще некоторое время продолжают функционировать, жить – так и нам выпало питаться остатками того, что некогда гордо именовалось – социализмом, слово, в дни нашего уже взросления ставшее едва не ругательством.
Но как не крути, нам все-таки выпало выбирать – к кому принадлежим? Не очень-то разборчивая рука 91 года вытолкнула нас к Илья-муромскому камню, от которого идут тысячи дорог, но, если внимательно присмотреться – всего два направления. Назад, к старому, родительскому или – вперед.
Куда бы не пошли, кем бы не остались или кем бы не стали мы – всегда наше поколение будет – иным, а мы – иными (нет, «Ночной дозор» здесь совсем не причем, не радуйтесь...). Мы всегда будем считаться – полукровками. Мы будем – что для немецких фашистов были литовцы и украинцы. Не «истинными арийцами», испорченными...
Что-то такое есть промежуточное в нас, чего нет уже – в нынешних школьниках (исключая старшие классы). Наверное, что-то схожее хотела сказать мне бывшая моя учительница географии, когда мне случилось зайти в свою школу. Она сказала – дети нынче совсем не те, что вы были. Не такие, как вы. И виделось в ее глазах, что она это сказала не для красного словца (всегда перед учителями бывшие ученики лучше теперешних).
Потому что, кто-то из нас, может быть, еще успел поглазеть на Красную площадь с плечей своих отцов в первомайские праздники. Может быть, даже учили когда-то счастливо-приторные стихи о нашей советской родине. Носили в младших классах школьную форму и могли позволить себе – гордиться этим. (сейчас все повально против формы бунтуют, не бунтовать значит – прослыть слабым, зависимым – хотя учителям на это наплевать, кажется, скоро и в нашей школе введут форму. А мы засекли тот промежуток времени, когда никто формы не стыдился). Мы видели еще краешком глаза ветеранов Великой Войны не такими безвозвратно потерянными, просящими милостыню в метро, а – улыбающимися и гордыми – не только единожды в году, когда о них смилостивились вспомнить!
И все же мы в этом переломе были - дети. А дети, они на то и дети, что – все впитывают, как губки, перестраиваются, им этот перелом – не тяжек, они еще его не знают даже, просто – живут. И – учатся, всему что видят - учатся. Так и мы – научились. Но что-то все-таки – не искоренить из нас (впрочем, для справедливости надо сказать – не из всех. Тому доказательства похаживают в моем университете…)
Многое в нас – не так, и новая эра вряд ли нам это простит… Хотя со стороны мы и являемся ее детьми тоже – детьми информационного общества. Только скорее – приемышами…
Как мы жить-то будем в набирающем обороты информационном обществе?! В обществе, где романтика (ну например пойти встречать рассвет просто потому что гладиолус!) считается уделом, по меньшей мере, скудоумных. Где писать и отправлять почтой письма – будет считаться «нерациональной тратой времени». Где желание делать деньги становится - самоцелью. «А как иначе?» - услышим удивленный возглас этих самых «детей информационного общества» лет так через десять-двадцать (а то ведь – и сейчас аукается…). «А как же иначе?» скажут нам, тараща накрашенные глаза, по-строгому бесстыдно одетые молоденькие бизнес-леди. Они иначе как – знать может, и будут, но, рассмеявшись жалким подобием смеха Настасьи Филипповны, скажут: «Ну это там, в романах!»
Кем станем мы в этом одномерном мире, перерабатывающем оппозицию, как желудок пищу – она и не уничтожена совсем, но годится только на удобрение почвы (да и то – годится ли? Не перестанет ли после нее земля – плоды родить?)
Словно сговорившись, разом, один за другим, обрушились на мой компьютер монголо-татарские – не выгонишь так просто! - вирусы, и эти устойчивые неполадки с Интернетом обратили меня обратно – к бумаге, к ручке, настольной лампе. И хотя очень не хватает мне теперь @дневников и @дневниковцев, все же я могу сказать – слава Богу, что так случилось! Не будь этих вирусов – не было бы и этих мыслей..
Я не проклинаю компьютеры и Интернет вместе взятые, нет! (а вы не заметили, что Word каждый раз исправляет это слово, прописывая его – с заглавной буквы? Не интернет, а непременно – Интернет! А Господь ему почему-то не хочется с заглавной буквы начать – не положено...) Я не призываю тотчас же вышвырнуть клавиатуру в окно – (в знак протеста!). Я вообще ни к чему не призываю. А просто пытаюсь – размышлять. О том, к чему мы идем-топаем.
Все эти мысли о бумажном письме – лишь самая верхушка айсберга, лишь – один-единственный пример. Вот такой вот странный страх перед всеобщей компьютеризацией, которая глядишь и заберет то, что раньше было для нас значимым.